В числе премьер, которыми осенью нынешнего года откроется сезон Симоновской сцены Театра им. Вахтангова, запланирована «Любовь у трона» по пьесе Андрея Максимова. Он же выступит и режиссером спектакля.

— Андрей Маркович, как родился замысел постановки? И почему «Любовь у трона»?

— Начну с того, что мне лично близка эстетика Туминаса, а произведение имеет подзаголовок «Сон императрицы без антракта». То есть в нем много фантасмагории и потому я рискнул предложить такой материал, полагая, что он так или иначе впишется в стилистику Театра им. Вахтангова. В основе сюжета — сон, который снится Екатерине Великой накануне того дня, когда она совершает государственный переворот. Она вспоминает свои отношения с Петром III. И, конечно, прежде всего это спектакль о любви, хотя есть там исторические реминисценции, разговоры о России и ее особом пути.

Но, подчеркну, главный объект внимания здесь все же судьба человека и то, что он является порой заложником обстоятельств. Аналогичная мысль есть, конечно, в спектакле Туминаса «Царь Эдип», но здесь она на совершенно другом материале.

— То есть это произведение вы выбрали как бы развивая начатую тему?

— Не совсем так. Я выбрал этот материал, потому что очень хотел поработать с Ольгой Тумайкиной и чтобы она сыграла Екатерину. Но возникла проблема — кто будет играть Петра? В Театре им. Вахтангова невероятная труппа, но все же выбор делать всегда непросто. Вдруг в какой-то момент я подумал про Андрея Ильина, за судьбой которого давно слежу (помню еще его Хлестакова, сыгранного в Риге). Начали репетировать.

Я счастлив работать с этим артистом. Очень сложная роль, точнее много ролей у Кирилла Рубцова. Он играет и Алексея Орлова, и мужика, и священника. Кроме того, все шумовые эффекты (скрип входных дверей, шепот и т.д.) производит тоже он. Я намеренно сделал на этом акцент — хотелось уйти от новомодных технологий в оформлении звука, сделать акцент на актерское мастерство.

Музыку к спектаклю написал Сергей Шустицкий. Конечно, когда в театре работает Фаустас Латенас, соперничать трудно, да мы и не «соперничаем»... Просто с Сергеем я работал уже не раз, и знаю, что такое настоящий музыкальный соавтор.

— Когда планируется премьера?

— В ноябре. Максим Обрезков уже сделал эскизы декораций, и Римас Туминас принял эту работу. Хотя спектаклю перед выпуском предстоит еще пройти показ Римасу Владимировичу. Но если что-то не получится, то виноват буду только я: условия работы идеальные.

Я ставил спектакли в самых разных театрах, в том числе академических. Но никогда не видел так хорошо организованной работы театра. Это правда. Простой пример: на каждом этаже стоят кулеры с водой. Но это пол дела. На каждом кулере всегда есть чистые стаканчики. Значит, каждое утро приходит специальный человек и заботится об этом. Мелочь? Да. Но из таких мелочей и состоит театр. Подобных примеров привести могу множество, но для меня это — символ организованности. Система, созданная директором Кириллом Кроком, которая превосходно работает.

И так во всём. Конечно, радуют артисты, которые, несмотря на свою востребованность, очень жадны до работы. И хочу отметить сценографа Максима Обрезкова — он человек, который прекрасно чувствует текст и придумывает вещи, которые мне, как режиссеру, очень помогают. Олег Шейнцис называл себя режиссер-сценограф. Так же может называть себе и Максим. Он не просто придумывает мир. Он во многом придумывает и законы существования этого мира. Знаете, я вспоминаю историю, которую мне рассказал Тонино Гуэра: однажды Нино Рота написал музыку, они с Феллини послушали — сказали, что это гениально. Но перепились и музыку потеряли. Разгорелся конфликт, а Рота сказал: «Ну чего вы ругаетесь! Я напишу еще». И написал! Это признак талантливого человека.

Театрал